I’m burning up a sun, just to say goodbye.
Мы совсем по-дурацки переплелись руками и выпили втроем на брудершафт. И совсем не по-дурацки поцеловались все втроем. И я вовсе не буду задавать риторических вопросов. Потому что никто не был никогда счастливее меня.
Три бутылки шампанского, Игорь с широкой улыбкой и Сережа весь в предвкушении. Долгожданная полночь, волшебные свечки, которые не тушатся и всюду конфетти.
И вот представьте, Сереже целых двадцать лет, конечно, все слова хочется говорить ему. Но в какой-то момент Сережа с Игорем синхронно скатываются в теплые слова для меня. А я все еще под таким впечатлением от того, что они говорили друг другу, что Игорь констатирует очевидное: " Кажется, Нюта сейчас расплачется". И опять же, все сказанные мне слова остаются внутри таким огромным куском счастья и тепла, но упорно не хотят вспоминаться. А может, просто не хотят, чтобы я ими делилась.
Наивная не значит слабая, а искренняя не значит простая.
Сережа сказал, что я, как Пеппи Длинный Чулок, которая проглотила с друзьями по горошинке, чтобы не взрослеть, только я их явно съела много-много.
А еще Сережа был абсолютно счастлив. Как и мы с Игорем. Опять пели песни, много-много песен. И самое-самое лучшее - "Я люблю тебя, Сергей", когда мы с Игорем явно пели куда искреннее Красок, глядя на нашего Сергея.
А еще где-то бродила цитата о том, что если человек смотрит тебе в глаза больше семи секунд, значит он тебя любит. Сережа с Игорем единственные, с кем мы смотрим друг другу в глаза так долго, куда дольше семи секунд.
А еще все, что я говорила ночью - это абсолютная и чистейшая правда. Ни для кого я не бываю столь настоящей. Какие комментарии в Контакте, о чем ты, милый мой Сережа?. Вот есть вы с Игорем, а все остальное это где-то далеко-далеко.
А еще, цитируя Флер, я как человек со снятой кожей. Любой бы другой бы уже давно сделал мне больно, выверни я еще перед кем-то так душу наизнанку. Не вы. Никогда-никогда.
И те мои дурацкие ожоги, то, как вы слушали эту идиотскую историю. И еще много-много чего.
Я жить без вас не смогу, совсем-совсем.
Три бутылки шампанского, Игорь с широкой улыбкой и Сережа весь в предвкушении. Долгожданная полночь, волшебные свечки, которые не тушатся и всюду конфетти.
И вот представьте, Сереже целых двадцать лет, конечно, все слова хочется говорить ему. Но в какой-то момент Сережа с Игорем синхронно скатываются в теплые слова для меня. А я все еще под таким впечатлением от того, что они говорили друг другу, что Игорь констатирует очевидное: " Кажется, Нюта сейчас расплачется". И опять же, все сказанные мне слова остаются внутри таким огромным куском счастья и тепла, но упорно не хотят вспоминаться. А может, просто не хотят, чтобы я ими делилась.
Наивная не значит слабая, а искренняя не значит простая.
Сережа сказал, что я, как Пеппи Длинный Чулок, которая проглотила с друзьями по горошинке, чтобы не взрослеть, только я их явно съела много-много.
А еще Сережа был абсолютно счастлив. Как и мы с Игорем. Опять пели песни, много-много песен. И самое-самое лучшее - "Я люблю тебя, Сергей", когда мы с Игорем явно пели куда искреннее Красок, глядя на нашего Сергея.
А еще где-то бродила цитата о том, что если человек смотрит тебе в глаза больше семи секунд, значит он тебя любит. Сережа с Игорем единственные, с кем мы смотрим друг другу в глаза так долго, куда дольше семи секунд.
А еще все, что я говорила ночью - это абсолютная и чистейшая правда. Ни для кого я не бываю столь настоящей. Какие комментарии в Контакте, о чем ты, милый мой Сережа?. Вот есть вы с Игорем, а все остальное это где-то далеко-далеко.
А еще, цитируя Флер, я как человек со снятой кожей. Любой бы другой бы уже давно сделал мне больно, выверни я еще перед кем-то так душу наизнанку. Не вы. Никогда-никогда.
И те мои дурацкие ожоги, то, как вы слушали эту идиотскую историю. И еще много-много чего.
Я жить без вас не смогу, совсем-совсем.