Я не плачу на вокзале, я уже давно прикидываюсь шлангом на платформе. Я цитирую наши же фразы, я смеюсь нашим же смехом. Я целую в щеки, в губы, я глажу ладони. Я вовсе не плачу.
У меня всего лишь болезненно кривятся губы, когда я обнимаю Игоря. И я все не плачу, думаю, что не собираюсь теперь.
Я иду домой, уже полчаса, как я в Москве без. В наушниках наша же музыка. Но я вовсе не плачу.
А потом мне звонят из дома, и я срываюсь. Потому что это не тот голос, что я хочу слышать. Потому что это значит, что привет, серая жизнь. Потому что волшебство кончилось, потому что хрупкое подобие равновесия, спокойствия, чего-то там превратилось в миллионы осколков.
Я оседаю,я не могу вздохнуть, потому что грудь к чертям разрывает от рыданий. Потому что я сломалась. И разрывает от слез и пустоты.
И самая лучшая идея включить Wish you were here.
А потом я захожу домой, а там у сестры Флер, у сестры "я не судья, я не воин, я не умею ходить по воде". Наверное, я рада, что никто меня в таком состоянии не видит.
Слезы капают на колени, и это глупо, потому что я стою, и пошевелиться не могу.

Если бы я была Наобоковым, я бы так и писала.
Сережа, свет моей жизни. Грех мой, душа моя. Се-ре-жа: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Се.Ре.Жа.
Но я не Набоков.
Я просто люблю тебя всем своим существом.

Это была маленькая неделя, мне было мало, меня не было с тобой, с вами, целиком. Все виновата суета, суета отдаляет нас друг от друга. Учеба, разбитые колени, что-то еще. Я так жалею, что такая глупая.
Мне так мало. Мне так больно.
Но это страшное слово "вечность" не сможет нас сделать чужими.
И у нас столько всего! Так славно сидеть на концерте, держаться за руки, услышать в песне "держи меня за руку" и просто без слов посмотреть в глаза, просто крепче сжав пальцы.
А пить соевый соус за спинами официантов, аппетитно булькая? Требовать свечку, лепить из этой ерунды. С грохотом убегать из под окна. Такие истории, которые больше никому и не подумаешь упомянуть, только наши. Говорить, так, чтобы все слышали, но при этом только друг для друга.
Мы потихоньку учимся жить так, словно никто не смотрит, словно мы одни в целом свете.

4ever.


кажется, что больше ничего не нужно:
держать тебя за руку
кружить, не замедляясь,
любить, не сомневаясь,
дышать, не задыхаясь.